Материал к уроку: Миссия поэта в трактовке Лермонтова

Это один из серьезнейших философских аспектов поэзии Лермонтова. Недаром широкая литературная известность поэта началась с 1837 года - со стихотворения "Смерть Поэта". Обратите внимание на то, что слово "Поэт" Лермонтов пишет с заглавной буквы - так велико для него это понятие. Смерть Пушкина, "солнца русской поэзии", глубоко потрясла Лермонтова, и он открыто бросает в лицо защищенным высоким саном убийцам слова: И вы не смоете всей вашей черной кровью Поэта праведную кровь! Русской литературе, как никакой другой, свойственно «обожествление» писателя, наделение художника чертами пророка.

Свою пророческую миссию ощущали, прежде всего, сами писатели (Тема урока пророка звучит и у Пушкина, и у Кюхельбекера, и у Лермонтова, и у Некрасова, и у Блока). В стихотворении "Поэт" Лермонтов говорит о поэтическом слове: Твой стих, как божий дух, носился над толпой... Звучал, как колокол на башне вечевой Во дни торжеств и бед народных... Оно было необходимо людям, "Как фимиам в часы молитвы". Глубокое страдание вызывает у него то, что все это минуло, что поэт ныне - "осмеянный пророк".

В стихотворении 1839 года "Не верь себе, мечтатель молодой" Лермонтов подчеркивает, что поэт не должен доверять общественному суду, суду толпы. С иронией говорит он о поэте, "надменно" выставляющем на всеобщее обозрение "гной душевных ран". Бездушная, безликая масса светского общества, глухого к голосу страдания, достойна, по мысли Лермонтова, презрения истинного поэта. С особой яркостью такое отношение к толпе проявляется в гневном восклицании поэта в стихотворении "Как часто, пестрою толпою окружен... ". О, как мне хочется смутить веселость их И дерзко бросить им в глаза железный стих, Облитый горечью и злостью!...

Одно из последних произведений Лермонтова - "Пророк"(1841 г.) Это полемический ответ на одноименное стихотворение Пушкина. Показательно, что свой вариант развития темы Лермонтов начинает именно с того момента, где остановился Пушкин: Восстань, пророк... глаголом жги сердца людей". Сравните с началом лермонтовского стихотворения "С тех пор, как вечный судия, Мне дал всеведенье пророка...". Страшнее всего для лермонтовского "пророка" не то, что его бьют каменьями, но сама глухота людей к "чистым ученьям" "любви и правды".

Вся природа - одухотворена: и звуки, и птицы, и даже "звезды слушают меня, Лучами весело играя". Люди же духовно мертвы.