Повесть об убиении Андрея Боголюбского

ПОВЕСТЬ ОБ УБИЕНИИ АНДРЕЯ БОГОЛЮБСКОГО. Андрей Боголюбский (ок. 1110—1174), второй сын Юрия Долгорукого от половецкой княжны, с 1158 г. великий князь Владимирский и Суздальский, известен стремлением перенести центр русской государственности на Северо-Восток, объединить Русь под главенством владимирских князей. Погиб в результате дворцового заговора в своей резиденции Боголюбове (княжеское село недалеко от Владимира). Повествование об этом событии содержит множество конкретных подробностей (подтвержденных впоследствии и раскопками могилы князя), которые выдают в авторе очевидца описываемых событий. Возможным автором поэтому и называют одного из действующих лиц П.

, изображенного в ней сторонником князя и его политической линии, игумена Феоду-ла (М. Д. Приселков), что наименее вероятно (хотя именно под его руководством составлялся в 1177 г. Летописный свод, включивший в свой состав П.); киевлянина Кузьму (В.

П. Адрианова-Перетц, Б. А. Рыбаков), слугу князя или одного из мастеровых (“златокузнец”), приглашенных Андреем на строительство Боголюбова; выходца из Вышгорода, главу капитула Успенского собора во Владимире Микулу (Н.

Н.Воронин), который был автором и других произведений, в том числе, возможно, и широко известного “Сказания о иконе Богоматери Владимирской” (некоторые части этого текста вошли и в состав П.). Особенно вероятен в качестве автора основной части П. Микула — противник усобиц и боярской знати, повинной в убийстве князя, сторонник владимирских горожан, которые в П.

представлены основной движущей силой положительных событий. Автор ориентировался на южнорусские биографические повести XI— XII вв. , с подражаниями или прямыми цитатами из житий Владимира, Бориса и Глеба. В П. четко и последовательно проведено противопоставление Киева — Владимиру, Боголюбова — Вышгороду, Золотых и Серебряных ворот одного города — таким же воротам другого, мучения Андрея — мучениям Бориса и Глеба и т.

д. (вплоть до смешения названий Киева и Владимира в тексте народного плача). Полный текст П.

сохранен в Летописи Ипатьевской под 1175 г. , тогда как во Владимирском летописном своде 1177 г., известном нам по Летописи Лаврентьевской, помещен сокращенный и переработанный ее вариант; следовательно, через три года после описываемых событий П. уже была известна летописцу; по некоторым соображениям, она могла быть написана между серединой 1175 и серединой 1176 г. В П. умело сочетаются две линии: мирская земная, поданная в действии, и церковная, духовная, поданная в размышлениях князя и комментариях автора. Психологические детали повествования и образная народная речь перекрывают намеренно идеализированный образ князя, навеянный житийной традицией; действия живого князя не совпадают с “разъяснениями” автора в отношении к ним; впечатление такое, будто П.

написана двумя авторами (А. Н. Насонов предполагает, что вариант Ипатьевской летописи распространен в отношении к первоначальной тенденции); кроме того, на композицию и стилистику П. оказала свое влияние традиционная поэтика жанров, использованных в этом синкретическом произведении, т.

е. жития, торжественные “слова” и народные заплачки. Лит.: Хрущев И. О древнерусских исторических повестях и сказаниях XI—XII столетий.— Киев, 1878.

—С. 138—143; П риселков М. Д. История русского летописания XI—XIV вв.

— Л., 1940. —С. 76; Лихачев Д. С. 1) Русские летописи и их культурно-историческое значение. — М.

; Л., 1947.— Я. В.

Колосов